Июнь 1968 года. Солнечный луч, проникнув через пыльное окно, освещал бумаги на столе начальника цеха № 8 Спивака Ивана Васильевича и моё свидетельство о рождении (паспорт я ещё получить не успел). С сомнением оглядев мою отнюдь не атлетическую фигуру, он вздохнул, поправил очки с толстыми стеклами и сказал полувопросительно, полуутвердительно: «Пойдешь на пластичное прессование». После недолгой процедуры оформления мне выдали временный пропуск, который, после заимствования у отца какого-то удостоверения, я с помощью клея и ножниц превратил в очень похожий на постоянный. На следующий день, вместо того, чтобы тайно пролезть через дыру в заборе я, сделав порядочный круг, с гордостью предъявил охраннику на проходной свой первый в жизни пропуск. Приятно было осознавать себя частичкой большого коллектива комбината огнеупоров, на котором уже трудились отец и мать.
Первый день работы, как и должно быть, начался с подробного инструктажа, суть которого сводилась к словам «не лезть, куда не положено». Затем мастер отвёл меня на участок, где и представил бригаде пантелеевского пресса. Бригада состояла из восьми женщин предпенсионного возраста, молодость которых пришлась на военные годы. К моему сожалению, память не сохранила их имена. Пресс, по сравнению с гигантами СМ-143 показался каким-то маленьким, почти игрушечным. Меня определили на самую простую и безопасную операцию – относить готовые изделия на специальные полки (шпиляры) для сушки.
И началась работа. Под ударом пресса бесформенный комок глины превращался в замысловатое изделие. Женские руки быстро счищали все лишнее, затем маркировали и бережно укладывали на деревянный щит. Бригада работала, как единое целое, как живой организм с множеством рук. Шпиляры постепенно заполнялись. Незаметно подошло время обеда. Сжимая в руке выданный матерью «полтинник» я шел в цеховую столовую. Еда показалась необыкновенно вкусной, наверное, ещё и оттого, что впервые я сам зарабатывал себе на обед. Возвращался после трудового дня домой опять через проходную, посчитав ниже достоинства рабочего человека лезть через забор. Одноклассники мне завидовали – ещё бы, рабочий пресса 4-го разряда 8-го цеха комбината огнеупоров.
Шло время. Постепенно мне доверяли и другие, более сложные операции. Работа не казалась тяжелой и скучной. Нравилось всё – и миниатюрный пресс, и бригада, и даже запах мокрой глины и керосина. И вот – первая зарплата. Получив расчётный листок, я долго вглядывался в цифры и не верил собственным глазам. Целых 104 рубля! За свою жизнь я впервые держал в руках такую огромную сумму…Сколько же крайне необходимых подростку вещей можно было купить на такие деньги! Но родители рассудили по-своему: вся зарплата ушла в семейный бюджет. Мне же купили транзисторный радиоприёмник «Альпинист» и ещё знакомый портной сшил очень модные в те времена брюки с четырьмя большими накладными карманами…
Евгений Ильин, бывший работник ЦЭС
